Время читать стихи о войне. Анна Тарасова

Анна Михайловна  Тарасова  родилась в с. Ильичевка,  выросла в Заволжье. С 14 лет жила в Камышине. Судьба подарила ей встречу с сотрудником редакции газеты «Ленинское знамя» Михаилом Рощиным, который руководил литературным отделением.  Будущий  драматург и прозаик  помог Анне доработать одно из её стихотворений,  это стало началом её поэтического труда. Работая воспитателем детского сада и музыкальным руководителем, Анна Михайловна выступала на вечерах поэзии и пропагандировала литературу России, что сродни нашему, библиотечному труду. В нашей библиотеке есть её сборник «Сердце в песне. Стихи и проза».

Канун большого праздника – время радости и печали, время воспоминаний и песен, время читать стихи о войне… ткройте для себя стихи Анны Тарасовой.

                    ХЛЕБ 
                             Рассказ ветерана

Мне только предстояло стать солдатом!

Готов служить, острижен наголо,

С родней присел я молча среди хаты.

Поплакав, мать вздохнула тяжело

И, поднеся к губам ломоть духмяный,

«Ты откуси, — сказала, — съешь чуток».

(Я подчинился этой просьбе странной,

А для чего, — тогда понять не мог).

Хлеб завернула в чистую тряпицу.

«Водицы ключевой испей глоток.

Дай Бог к воде и хлебу воротиться.

Благословляю! В добрый путь, сынок».

И раскрутились серые обмотки

Дорог армейских. Стрельбы, тишина —

Все вперемежку. А домой охота!

Служить осталось месяц. Тут — война!

Бои. Потери. А запомнил — поле.

Пшеницу на корню, что сам палил,

И старшину, что плакал, как от боли:

«Дите родное будто схоронил...»

В сорок втором лечил обмороженье.

Мок под дождями. Глох в огне атак.

Полз, кровь теряя, — полз из окруженья.

И лучше б смерть, чем Бухенвальда мрак!

Псы рыдали. Били. — За побеги плата.

Но я живучий: воскресал не раз

И счастлив был в победном сорок пятом

Обнять родную, слышать: «Дождалась!..»

Соседи разошлись уже под вечер.

В семилинейной лампе на стене

Шипел фитиль. Еще не веря встрече,

Чаевничали с мамой в тишине.

«А я ведь хлеб твой сохранила, Вася! —

Достала тот кусок... без уголка.

— Вот и вернулся! Съешь, сынок, на счастье!

(Сухарь — чуть больше спичек коробка).

Чего греха таить, все годы эти

И холодно, и голодно жила,

Но съесть твое — нет, ни за что на свете!

Как веру в возвращенье берегла».

Тут только понял суть благословенья!

Впервые понял, как слепой прозрел:

Ржаной ломоть с соличкой, скрип ступенек —

С них начался нелегкий мой удел.

Жила во мне, жила незримо сила

Воды и жита и земли родной —

Она меня, наверно, и хранила,

От смерти отвела не от одной.

Да, хлеб... — дрожат заметно руки в шрамах.

— Домой пришел... Живой! — Молчит солдат.

Размоченный, с горчинкой делит с мамой

Сухарик тот, как много лет назад.

            ОН ВЕРНУЛСЯ

             Памяти павших земляков

С пьедестала, до боли знакомый,

Сняв пилотку, глядит, как живой.

Всем селом просажали его мы

В сорок первом — порой грозовой.

Он вернулся домой, победитель!

Золотистую рожь защитил,

Чтобы утром июньским учитель

С детворою в поля выходил.

Чтобы спрашивать: «Так ли живете?»

В одиноком безмолвье застыл,

Чтоб мой первенец в сладкой дремоте

Соки белые мамины пил...

И невольно душа замирает:

«Ох, не вспыхнула б снова война...»

В лунном свете металлом сверкают

Непришедших сельчан имена.

Я вас многих, молоденьких, помню

(Отстоявших свободу и честь)

Женихами, одетыми скромно...

А у вас уже правнуки есть!

Обновилось Заволжье родное:

Голубея, в степи пролегли

Ожерелья с живою водою —

Словно вены на теле земли.

Словно мачты, на крышах антенны,

Но очей вам на них не поднять:

Над кипеньем садов белопенных

Гордой памятью вечно стоять.

Ночь хрустальный горох рассыпает.

Низко кланяюсь вам, земляки:

Тишину над селом нарушают

Лишь журчащих сверчков  ручейки...